Молодежный симфонический
Пленительная атмосфера молодости и таланта (стр.7)
Анна ЛАЗАНЧИНА,
музыковед, кандидат искусствоведения, доцент СГИК
В Самарской филармонии состоялся гала-концерт Молодежного симфонического оркестра Поволжья, собравший полный зал заинтересованной публики.
И это не случайно – ведь уже 20 лет уникальный проект, инициируемый и возглавляемый Лидией Семеновой, директором Тольяттинской филармонии, привлекает лучших студентов и выпускников музыкальных заведений России на
творческие сессии, предоставляя им возможность усовершенствовать исполнительское мастерство и искусство оркестровой игры, а молодым дирижерам – обогатить свой репертуар, получить дополнительную практику работы с
новым коллективом. Благодаря неутомимой деятельности художественного руководителя и главного дирижера оркестра заслуженного артиста России Анатолия Левина, профессора Московской государственной консерватории имени
П. И. Чайковского, установившего и поддерживающего высокую профессиональную планку молодежного, практически – студенческого (!) коллектива, он за два десятилетия стал брендом, а его выступления ‒ ожидаемыми событиями в
тех городах, где обычно проходят концерты.
Каковы основные критерии, определяющие уровень игры оркестра? Стройность и слаженность звучания – конечно; культура исполнения штрихов – естественно; богатство палитры динамических оттенков – без сомнения; выразительная
гибкость фразировки ‒ всенепременно. Названные качества Молодежный симфонический оркестр продемонстрировал в полной мере.
Но выявляют ли эти параметры специфику оркестрового исполнительства? Думается, нет. Когда трудно найти собственные слова обращаешься за помощью к высказываниям великих. Антон Рубинштейн говорил: «Оркестр не
должен состоять из великих артистов. Он должен быть одним вели-
ким артистом». Вот оно, то самое главное в игре оркестра! В юбилейный год на занятия Молодежного симфонического оркестра приехали 150 музыкантов, преодолевших серьезный конкурсный отбор, ‒ талантливые исполнители, лауреаты всевозможных конкурсов.
На сцене Самарской филармонии в этот вечер они выступали в едином творческом порыве, объятые общим стремлением передать слушателям свои эмоции, щедро поделиться искренней радостью общения с классической музыкой.
* * *
Программа гала-концерта получилась обширной и разнообразной: в двух отделениях прозвучали сочинения зарубежных и русских композиторов. Без малого три часа пролетели почти незаметно, подарив любителям симфонической
музыки обилие новых впечатлений. Произведения разных эпох,
относящиеся к разным музыкальным стилям, отразили художественные предпочтения дирижеров-стажеров, каждый из которых отличался собственной творческой манерой.
Открыла концерт увертюра к опере «Волшебная флейта» В. Моцарта. Это произведение П. Чайковский считал одним из «никогда неувядаемых чудес искусства, в котором гениальный мастер из ничтожного материала строит со-
вершенное музыкальное здание». Кажется, здесь Петр Ильич не совсем
объективен.
«Совершенное музыкальное здание» – уникальная форма увертюры: сонатное Allegro с главной темой, являющейся темой фуги.
«Ничтожный музыкальный материал» ‒ общие формы движения, репетиции, которые гений Моцарта превращает в мелодии, обладающие индивидуальностью,
пластикой и напевностью, точно изображающие его театральных персонажей.
Дирижеру Александру Маринеску выпала сложная роль зачинателя, с которой он в целом справился. Хоть и не сразу, но ему удалось при помощи корректного и обаятельного голоса фагота аккуратно собрать рассыпавшиеся в фугато
струнные. Дирижер сумел выстроить драматургию целого, ярко подчеркнув образный контраст тем: торжественную мощь вступительных аккордов, юмористическое настроение энергичной главной и лирическую задушевность побочной с перекличкой флейты и гобоя. Выразительно провел он и генеральную кульминацию – коду, в которой интонации главной темы прозвучали уверенно и ясно, гарантируя обязательную победу света над тьмой.
В качестве солиста в знаменитом моцартовском концерте для валторны с оркестром Es dur выступил Олег Егоров. В кантилене медленной части он продемонстрировал красивый тембр и богатую палитру динамических возможностей своего инструмента, в финале – хорошую технику и рельефную фразировку. Возможно,
исполнению не хватило присущего галантному стилю благородного изящества, зато оно в полной мере передало жизнетворную энергию музыки венского классика – то качество, за которое композитора называли «солнечным» гением.
Под руководством Анатолия Левина оркестр звучал объемно и деликатно: где нужно ‒ выступал в роли аккомпаниатора, а где нужно – вступал с солистом в диалог или
выходил на первый план, вовлекая солиста в общее tutti.
Потрясающе впечатление произвела «Павана на смерть инфанты» М. Равеля, в которой дирижер Антон Павловский проявил себя истинным ценителем и знатоком
музыкального импрессионизма. Поначалу показавшаяся вязкой фактура внезапно разрядилась, и оркестр, как самолет, в руках опытного капитана набравший
верную высоту полета, оказался словно окутан мягкими облаками фантастических созвучий. Одно из самых популярных произведений Равеля, танец ‒ стилизация музыки XVII века, павана воспринималась свежо и ново, как будто слушатели
присутствовали на премьере сочинения. Внимательному слуху открывался не знакомый набор оркестровых красок, последовательно и привычно расцвечивающих картину, а все музыкальное полотно целиком, где фон и рисунок взаимодополняли и обогащали друг друга.
Естественным продолжением программы стали «Кортеж» и «Балет» из «Маленькой сюиты» К. Дебюсси, прозвучавшие в трактовке того же молодого дирижера как
изящно-ироничные пасторали. Точно выверенные темпы и ювелирно отточенные штрихи позволили придать оркестровой игре необыкновенную легкость. Исполнители создали в воображении слушателей пейзажные и бытовые
зарисовки, наполненные звукоподражательными эффектами, напрашивающиеся для хореографической постановки.
Три части сюиты Э. Грига «Из времен Хольберга», написанной в манере старинных сюит И. С. Баха и Г. Ф. Генделя, вернули публику в стилистику эпохи барокко, воспроизведенной сквозь призму фантазии композитора-романтика. Струнный оркестр под руководством Павла Романенко звучал ровно и полнокровно: «Прелюдия» настроила на восприятие разнообразия тембровых нюансов в
рамках одной струнно-смычковой группы инструментов симфонического оркестра. В «Арии» дирижер буквально лепил музыку руками: его экспрессивная манера, казалось, противоречила характеру и силе григовского интимно-лирического высказывания, но сделала его проникновенным и взволнованным, достигающим самой глубины сердца. «Ригодон» продемонстрировал полное взаимопонимание между оркестрантами и дирижером, предложившим музыкантам увлекательную игру. Традиционным образом он показывал лишь ауфтакт при возвращении
танцевального рефрена, в эпизодах же доверялся интуиции исполнителей, иногда чуть помогая кивком головы или одобряющим взглядом.
Одной из кульминационных точек концерта стало Adagietto из Симфонии № 5 Г. Малера. Решиться на исполнение этой сложнейшей музыки силами молодежного коллектива мог только настоящий мастер!
Оркестр, вдохновленный А. Левиным, сыграл ее с полным пониманием и отдачей. Томительно-прекрасная бесконечная мелодия, передаваемая от одних струнных
инструментов другим, наполнилась внутренним драматизмом и философской сосредоточенностью.
* * *
Второе отделение концерта началось еще одним импрессионистическим видением. За дирижерский пульт встал Антон Лемехов, и зазвучал «Послеполуденный отдых
фавна» К. Дебюсси. Оркестровое исполнение было дополнено элементами инструментального театра, ставшими довольно традиционными. В контексте данного произведения они выглядели вполне органично. Солистка Полина Зибарева играла на флейте хроматизированную чувственную мелодию, связанную с образом главного героя, в импровизационной манере, свободно передвигаясь по сцене. Такая трактовка позволила визуализировать музыкальные эффектты, основанные на принципе эха, сделать музыкальную картину пространственной, объемной.
Удивительным образом экстатическая чувственность гениальной музыки Р. Вагнера, представленной в программе Увертюрой к «Тристану и Изольде», осталась для
молодых музыкантов «чужой». Лишенная декоративной красочности партитура немецкого композитора требовала индивидуального подхода. Фёдор Безносиков подчеркнул в увертюре динамические контрасты, но не сумел выстроить
из кратких то восторженных, то скорбных лейтмотивов единого музыкального целого. Наверное, есть доля истины в шутливом высказывании Бернарда Шоу, что наслаждаться музыкой Вагнера могут либо фанатики, либо философы.
Единственная девушка-дирижер проекта юбилейного года – Дана Муриева. «Такая юная и миниатюрная, а уже управляет оркестром», ‒ зашептали в зале при
ее появлении на сцене. Первый же взмах дирижерской палочки развеял все сомнения: эту девушку ждет большое музыкальное будущее. Студентка Московской
консерватории, Дана с готовностью воспринимает все лучшее от своего педагога А. Левина. Она стремится к точности жеста и свободной пластике; привлекательны
ее активная энергетика, тонкая музыкальность и внимание к деталям нотного текста. Ярко прозвучала у нее вторая часть симфонической сюиты «Шехеразада» Н. Римского-Корсакова. Под руководством молодого дирижера знаменитое
скрипичное соло было выразительно исполнено Натальей Пьянковой, а звук фагота в теме царевича Календера словно незримой нитью был привязан к кончику дирижерской палочки…
В финале концерта были исполнены «Танцы из Галанты» З. Кодая. Под руками Хетага Тедеева оркестр зазвучал пряно-ароматно, празднично сверкая искрометными мелодиями. Эффектная оркестровая пьеса, основанная на
подлинных народных темах, впечатлила сменой темпов от очень медленных до таких быстрых, что просто захватывало дух.
Публика наградила исполнителей продолжительными аплодисментами. Все дирижеры поднялись на сцену, чтобы вместе с участниками оркестра насладиться заслуженным успехом и признанием слушателей. Пожелаем же молодым музыкантам дальнейшей счастливой творческой судьбы и помечтаем о том, чтобы положительные эмоции, полученные во время творческих сессий, привлекли их еще не раз в наш город.
Браво, Молодежный симфонический оркестр Поволжья!